– Скажи, чому мені не вдається моя робота? Роблю усе, як потрібно, а люди її чомусь не цінять.

– Це тому, що ти не любиш свою роботу.

– То навчи мене її любити.

– Навчити любити свою роботу неможливо. Можна лиш навчитися.

– Напиши мені інструкцію, виконуючи яку, я зможу любити свою роботу.

– Можу написати лиш те, як я сам люблю свою роботу.

– То напиши це, і я, повторюючи тебе, навчуся любити свою роботу.

– У такий спосіб ти зможеш лиш повторити мене, а не полюбити свою роботу. У результаті матимеш мою любов до своєї роботи. Щоб полюбити самому тобі потрібно написати свою власну інструкцію. Написати її треба серцем, а не розумом.

– Чому саме серцем?

– Тому що розумом розуміють, а серцем відчувають. Любов – це відчуття, а не розуміння.

Продовжуючи тему любові до своєї роботи, хочу пояснити це так, як це пояснюю нашим юристам, які ще не встигли перейнятися такою любов’ю.

Зазвичай у судах проекти рішень у судових справах готують помічники суддів, а не самі судді. Судді ж у більшості випадків читають матеріали справи разом з такими вже готовими проектами. Це означає, що першим, хто читає позовну заяву, написану нами, є помічник судді.

Позовну заяву можна написати так, що у ній будуть міститися усі реквізити, обов’язковість яких передбачена процесуальним кодексом. І з точки зору процесуального законодавства позовна заява зауважень не матиме.

А можна при написанні позовної заяви створити шедевр: написати так, що емоції помічника судді у результаті прочитання позовної заяви «зашкалять» настільки, що він ще до підготовки рішення примчиться у кабінет судді та скаже: «Почитайте. Я не міг втриматися щоб не порадити Вам це почитати якомога швидше». Яким чином з позовної заяви можна створити шедевр, знає лише той, хто безмежно любить свою справу.

І точно не любить свою справу той, хто не знає, як з позовної заяви створити шедевр, та запитує про це.

То ж створіть свій власний шедевр!

Якщо у Вас ще не виникло питання, як цей шедевр створити, то киньте читати далі. Вам це не потрібно.

Апеляційна скарга, позовна заява чи адвокатський висновок можуть бути шедеврами у тому разі, коли:

–          усі слова в них є необхідними для розкриття суті документа,

–          кожне слово несе відповідне та належне йому смислове навантаження,

–          документ втрачає свою цілісність, якщо з нього прибрати хоча б одне таке слово,

–          інших слів у такому документі просто немає.

Цей приклад я позичив з такого діалогу:

“— Что же мне так нравится в доме, который ты мне строишь, Говард?

— Дом, как и человек, может быть цельным, — сказал Рорк. — Но и в том и в другом случае это бывает крайне редко.

— То есть как?

— А ты подумай. Каждая деталь здесь присутствует лишь потому, что она совершенно необходима дому, и ни по какой другой причине. Отсюда видно, как распланированы интерьеры. Соотношение масс определяется тем, как распределён объём внутри. Украшения определяются методом строительства, тем самым подчёркивается принцип, на котором основано здание. Ты собственными глазами видишь каждое напряжение, каждую опору, благодаря которым дом стоит. Когда смотришь на дом, видишь все стадии его строительства, можешь проследить каждый этап, видишь, как оно возводилось, знаешь, как оно сделано и за счёт чего держится. Но тебе доводилось видеть здания с колоннами, которые ничего не поддерживают, с ненужными карнизами, с пилястрами, лепниной, фальшивыми арками и окнами. Ты видел дома, которые выглядят так, будто в них всего один огромный зал: у них массивные колонны и сплошные окна высотой в шесть этажей. Но внутри обнаруживаешь те самые шесть этажей. Наоборот, есть дома, в которых один-единственный зал, но фасад разделён поэтажными фризами, рядами окон. Понимаешь разницу между этими домами и твоим? Твой дом создан из его собственных потребностей. Остальные же созданы из потребности произвести впечатление. Лейтмотив твоего дома — в самом доме. Лейтмотив других домов — в публике, которая будет на них смотреть.

— А знаешь, я ведь тоже по-своему это чувствовал. Мне казалось, что, когда я перееду в этот дом, у меня начнётся совершенно новая жизнь и даже в самых обыденных моих занятиях появится некая честность, некое достоинство, которое мне трудно определить словами. Не удивляйся, если я скажу тебе, что у меня такое чувство, будто и я сам обязан стать достойным такого жилища.

— Этого я и добивался, — сказал Рорк.

— И кстати, спасибо за то, что ты, похоже, очень основательно подумал о моём комфорте. Здесь я замечаю многое, о чём раньше никогда не думал, но ты всё распланировал так, словно знал мои привычки. Например, кабинет — самая важная для меня комната, и ты отвёл ему доминирующее положение в доме. Это, кстати, видно и снаружи. И его соседство с библиотекой, удалённость от гостиной и комнат для гостей, чтобы я мог никого не слышать, когда мне этого не надо… и прочее в том же роде. Ты проявил ко мне большое внимание.

— Знаешь, — сказал Рорк, — я ведь о тебе вообще не думал. Я думал только о доме. Возможно, именно поэтому я и сумел проявить к тебе такое внимание”

Шедевр – це те, що створене заради себе самого, а не заради справити враження.